– Да, я определенно не мужчина, – согласилась Фергия. – Вы только что заметили?

– Я не к тому… – Мне захотелось схватиться за голову. – Будь вы хоть сильнее всех придворных магов, вместе взятых, вас не то что не наймут даже для розыска пропавшей булавки, а и слушать не станут!

– Почему?

– Я же сказал – вы женщина! Это…

Отчаявшись объяснить, я указал на окружающий нас пестрый базар:

– Оглядитесь. Вы видите женщин, свободно идущих куда им вздумается?

– Вот те две явно устремились в лавку с тканями, – кивнула Фергия. – Та весьма бойко торгуется с пузатым господином в полосатом одеянии и явно выигрывает, а эти… Ого! Послушайте, Вейриш, может, стоит поменять наших несчастных носильщиков на этих дам?

Я покосился на рослых женщин с таким могучим разворотом плеч и такими бицепсами, что при виде их устыдился бы не один признанный силач. Все они несли на головах и плечах кто громадную корзину, а кто и бочку. Широкие бедра плавно покачивались под тонкой тканью коротких, едва до колен, юбок, босые ноги ступали твердо и уверенно, так что тяжелая кладь не сдвигалась ни на волос. Темная кожа, украшенная сложными белыми узорами, блестела от пота, сверкали белки глаз и зубы, когда носильщицы переговаривались между собой. На окружающих они смотрели, как громадный тяжеловоз на цыплят – не затоптать бы ненароком…

Всё-таки мне недоставало красноречия дядюшки Гарреша! Но я попробовал еще раз:

– Фергия, я говорил не о торговках и носильщицах!

– А, вы имеете в виду, что порядочным дамам не положено бродить в одиночку? Тем более по всяческим подозрительным местам?

– Именно! Это ведь и в Арастене так, верно?

– Конечно. Но мне-то что с того? Я все-таки не знатная барышня на выданье, и даже если кто-то застанет меня в злачном заведении… Кстати, потом расскажете, где они у вас прячутся, на виду пока ни одного не попалось! Так вот, вряд ли это повредит моей репутации, – завершила она мысль.

– Еще как повредит, – пробормотал я и предпринял последнюю попытку: – Фергия, здесь не Арастен и тем более не Север! Здесь женщины не ведут дел! То есть они могут работать, но это совсем другое дело. Аю… Аю может видеть будущее, поэтому у нее спрашивают совета, но и то лишь соседи. Вздумай она открыть… не знаю… гадальный салон, ее бы ославили на весь Адмар, назвали мошенницей… И мне бы досталось за то, что позволяю супруге подобные вольности! Ну а к прочим вовсе не станут прислушиваться! Даже к самым знатным и богатым – не станут, потому что…

– Потому что они всего лишь женщины, – кивнула Фергия. – Какая дикость!

Я хотел было сказать, что с точки зрения рядового адмарца дикостью кажутся нравы вольного Севера, но не успел. Фергия вдруг широко улыбнулась:

– По-вашему, когда я учила язык, я ничего этого не выяснила?

– Ах вот как… Выяснили, значит, – процедил я. – И зачем тогда я произносил столько ненужных слов?

– Ну… За вами забавно наблюдать, – честно ответила она. – А еще мне было интересно, как вы выкрутитесь, стараясь объяснить мне, что женщины в Адмаре не имеют прав и свобод, но при этом не задеть меня даже в малости. Чувствуется, общение с мамой не прошло для вас даром…

– В каком смысле? – опешил я.

– Вы явно опасаетесь схожей реакции, – пояснила Фергия. – Но не переживайте, я самую чуточку сдержаннее. И потом, вы не сказали ничего обидного лично для меня, так на что же мне злиться? А местные порядки… Мне они действительно кажутся… хм… своеобразными, но я-то не адмарка!

– Вот именно. Иностранок здесь вообще за людей не считают, – буркнул я. – И если вы об этом знали, то как, скажите на милость, намеревались здесь работать?!

– О, – произнесла Фергия и снова улыбнулась. – Так ведь это и есть самое интересное! Ну какое удовольствие открывать практику буквально на всём готовом? Там, где на слуху наша фамилия, где к независимым судебным магам относятся с уважением, даже к не слишком-то опытным?

– То есть вы не сбежали, а отправились покорять новые… м-м-м… горизонты? – уточнил я, отказываясь что-либо понимать.

– Скажем так, я совместила приятное с неизбежным. И я не договорила, Вейриш! Что вы меня перебиваете постоянно?

– Я перебиваю?!

– Ну я же не сама с собой разговариваю, следовательно, вы, – заявила она. – Так вот, Вейриш… Я прекрасно осознаю, что на мага-сыщика – уж забудем пока о нашем громком именовании, – да еще женского пола здесь поначалу будут смотреть, как на двухголового теленка, говорящего притом. Наверняка станут насмехаться, а может, и вредить.

– Думаете? – мрачно спросил я.

– Уверена. Вы полагаете, маме просто было заслужить уважение? Добиться того, чтобы ее перестали сравнивать с дедом, с отцом, относиться пренебрежительно лишь потому, что она женщина? У нее на это не один десяток лет ушло`! И это во вполне просвещенном Арастене!

– Теперь я понимаю, почему у нее такой характер…

– Нет, что вы, дед говорит, он всегда такой был, – фыркнула Фергия. – Хотя с возрастом… закалился.

– Словом, вы решили перещеголять матушку и начать дело с нуля? Там, где вас никто не знает, не помнит ваших предков и их деяния, где репутацию придется создавать буквально из ничего?

– Ну почему же – из ничего? – удивилась она. – Голова при мне, знания в голове имеются, магия тоже никуда не делась, а что еще человеку нужно?

– Вы не знакомы со здешними порядками, – мрачно сказал я.

– Ничего, познакомлюсь, у меня вся жизнь впереди, – жизнерадостно заявила Фергия. – Я, собственно, и рассчитывала для начала пожить в Адмаре, оглядеться, завести знакомства, а уж потом браться за дело. Может, начинать придется с ерунды вроде пропажи булавки, о которой вы упомянули, но… Лет через пятьдесят посмотрим, а, Вейриш?

– Мне бы ваш оптимизм, – покачал я головой. – Впрочем, спорить не стану!

– Почему? Боитесь проиграть?

– Нет, опасаюсь, что не с кого будет стребовать выигрыш.

– Это вы так изящно предупреждаете меня, чтобы я была осторожнее? Могли бы не утруждаться, я не вчера на свет появилась. И вообще, Вейриш, складывается впечатление, будто вы меня отговариваете… О, ну конечно же! – Она хлопнула себя по лбу. – Я поняла!

– Что вы поняли?

– Как же я могла забыть! – Фергия картинным жестом заломила руки. Признаюсь, я уже начал скучать по немногословной и сдержанной Флоссии Нарен, которая чаще всего изъяснялась односложно. Или вовсе ничего не говорила, только выразительно хмыкала. – Вы мой конкурент!

– Что?.. – Я чуть в верблюжий навоз не наступил, до того изумился.

– То! Вы же говорили маме, что сами намерены попробовать силы в расследованиях, именно как частный сыщик… Прошло столько лет, и вы, с вашими способностями, средствами и знанием местных реалий, наверняка заняли подобающее место… И вдруг являюсь я! Конечно же, вам не нужна соперница, пускай и менее опытная, но ретивая… Скажете, я не права, Вейриш?

– Э-э-э… – только и смог выговорить я. – Нет!

– Да неужели? – сощурилась Фергия. – А действия ваши говорят об обратном!

Ну не мог же я сказать, что благополучно позабыл о своем мимолетном желании, стоило мне вернуться в Адмар? И без того забот хватало…

– Вейриш-шодан, – окликнул меня знакомый торговец коврами и почтительно поклонился. – Эта странная женщина тебе докучает? Хочешь, я прикажу моим сыновьям прогнать ее?

– Убедились? А мы ведь просто беседовали! – прошипел я и хотел было ответить мужчине, но Фергия меня опередила.

– Это ты нам докучаешь, любезный, – сказала она ему на адмарском, со столичным выговором: только там так тянут гласные и смачно раскатывают «р». – И встреваешь в частную беседу, к слову. Кстати, вот тот ковер у тебя мышами трачен, да-да, именно тот, с красной бахромой.

– Что ты говоришь, женщина! – возопил торговец, позабыв даже удивиться тому, что чужестранка настолько хорошо говорит на его языке, и схватил край указанного ковра. – Где… А-а-а!.. Я убью этого сына плешивого осла и блудницы, эту безмозглую ящерицу, этого навозного жука…