– Ну нет уж… – выговорил наконец Энкиль. Ему явно не хватало слов. – Ну нет…
– Даже если бы мы этого захотели, ему-то какая выгода с нами общаться? – более связно высказался Аскаль. – Мы уже не послушные мальчики, из которых можно вылепить все, что заблагорассудится, а ему нужен именно такой. Что ж! Ларсий не так уж стар, он вполне может выбрать еще какого-нибудь ребенка и воспитать себе наследника!
– Только ни к нашим братьям, если вдруг на свет появится еще кто-то, ни тем более к нашим детям он не приблизится, обещаю, – добавил Энкиль.
– Наследник-то ему определенно нужен, – задумчиво проговорила Фергия, – вот только воспитывать очередного неразумного мальчишку, начинать, считай, с пустого места… нет, на это у Ларсия времени может и не хватить. Значит, этим наследником должен стать ты, Аскаль-шодан!
На этот раз дара речи лишились все. Нет, я уже немного привык к вывертам мысли Фергии, но и меня проняло…
– Да ты в своем ли уме, шади? – вполголоса произнес Аскаль, покраснев от гнева. – Чтобы я по доброй воле согласился иметь дело с этим шакалом?!
– А у тебя что, выбор есть? – невозмутимо ответила она. – Если мне не изменяет память, а она не имеет такого обыкновения, ты собирался стать именно что советником при старшем брате. Но готов ли ты к этому? Хорошо ли знаешь всех придворных, их помыслы и чаяния? В достаточной ли мере разбираешься в хитросплетениях интриг? Спрошу даже так: все ли эти интриги ты в состоянии распознать? Ты ведь еще очень молод, тебе попросту не хватает опыта!
Воцарилось молчание, которое вдруг нарушила Эрра-Тана:
– Шади говорит правильно.
– О чем ты?! – вскинулся Искер. – Ты же согласна была, что Ларсий…
– Я знаю, что это отродье змеи и жабы, – перебила она. – Но он тебя многому научил, разве нет, Искэ? У него в голове, как у жабы, спрятан драгоценный волшебный камень. Если просто убить жабу, он растворится без следа, а если хорошо с ней обращаться и кормить, как следует, то ты получишь камень, когда жаба умрет.
– Жабы живут не очень долго… – пробормотал Энкиль.
– А змеи – подольше, – мрачно добавил Аскаль. – Вдобавок они хитры, и стоит зазеваться, вонзят ядовитые зубы тебе в руку.
– Ну так не зевай, – сказала Фергия. – Не думал же ты, будто должность главного советника – это так… лежать возле фонтана и есть сладости? Нет уж, дело это тяжелое и нервное, в особенности, если рашудан сам не слишком-то жаждет вникать во все дела. Тебе будет проще, потому что Энкиль характером явно не похож на вашего отца, но и сложнее тоже, потому что, повторяю, опыта у тебя нет. Вот посиди, подумай, посчитай выгоду от того или иного решения, а я пока схожу к Ири-Хтаре, посоветуюсь…
Она легко поднялась на ноги и направилась прочь, а юноши переглянулись.
– Колдунья говорит странные вещи, – сказал, наконец, Энкиль.
– Странные, но в них есть смысл, – ответил Аскаль. Брови его сошлись на переносице, он явно размышлял о чем-то неприятном.
Искер молчал, потом все же произнес:
– Какое решение вы бы ни приняли, об одном прошу: не доверяйте Ларсию. Он, может, и делал то, что делал, из самых лучших побуждений, только вышло… сами видите, что именно.
– Что? – не понял Энкиль. – Ты жив, это главное. А будь у тебя другой характер или не встреться тебе эта девушка, ты стал бы советником. И, может, даже когда-нибудь сознался нам с Аскалем, кто ты такой на самом деле!
– Да, только могло сложиться и по-другому.
– Вы опять начали гадать, что было бы, если б все пошло иначе, – напомнил я. – Пустое занятие! Подумайте лучше о Ларсии и о том, как с ним теперь быть. Отец ваш еще не стар и проживет, надеюсь, долгие годы…
– И все это время править будет Ларсий, – кивнул Энкиль. – Понимаю, Вейриш-шодан, к чему ты клонишь.
– И к чему же?
– Отец не хочет править, ему удобно жить так, как теперь, – пояснил Аскаль, – не заботясь о насущном. Он привык, что Ларсий решает за него, доверяет ему… даже слишком сильно. Но он не уступит трон Энкилю – такого не бывало с древних времен! И поступали так разве что совсем дряхлые или тяжело больные рашуданы, и трон они передавали любимым сыновьям, а не…
– Вы разве не любимые? – удивился я. – Раз уж вас всего двое – Искера считать не станем, – то неужели ни один ему не по нраву?
– Я уже и не вспомню, когда последний раз видел отца не на какой-нибудь церемонии, – проворчал Энкиль. – Когда мы были детьми, он часто навещал нас, дарил что-нибудь, брал с собой на прогулки, рассказывал о разном… Потом… не знаю, что с ним случилось.
– Ларсий с ним случился, – буркнул Аскаль.
– Не в нем дело, он с отцом с самого начала правления. Может, отца околдовали? – с надеждой в голосе произнес Энкиль, но тут же покачал головой: – Нет, нет, неужели чародеи ничего бы не заметили? Да и сам Ларсий, раз уж так хорошо его знает? Вот только если он сам отдал приказ чародеям, то…
– То вы пошли по кругу, – остановил я и вдруг замер. – Постойте-ка… а давно ли рашудан сделался таким вот? Безразличным?
– Уже изрядно, – переглянувшись с братом, сказал Аскаль. – Мы как раз входили в возраст, Искер был совсем маленьким.
«Нет, это явно меньше тридцати лет, – прикинул я, – но ведь рашудан живет во дворце и редко появляется на люди. А дворец хорошо защищен от враждебной магии, это точно. Вдруг?..»
– О чем ты так задумался, Вейриш-шодан? – окликнул Энкиль.
– Пытаюсь понять: что, если на вашего отца подействовало проклятие? – ответил я. – Очень уж похоже описанное вами на то, что творилось со мной. Я тоже не желал ничего делать, проводил дни в праздности и даже не осознавал этого…
– Покуда я не дала вам пинка под хвост, – закончила незаметно подкравшаяся Фергия. – Отличная мысль, Вейриш!
– Только он не дракон, – сказал я.
– Ваша кровь в нем точно есть. Хоть капля, но есть, уверена, – заявила она и уселась напротив. – Возможно, человеку достаточно и такой малости, и если наш враг накрыл проклятием весь Адмар, то…
– Почему же оно не подействовало на нас? – перебил Аскаль. – Ведь мы его потомки!
Фергия развела руками.
– Мы непременно это обдумаем, только немного позже, а пока… посмотрим, как рашудан отреагирует на цветущие ветви из волшебного сада. Может, в нем проснется хоть какой-то интерес к жизни?
– Хотелось бы надеяться, – невесело усмехнулся Энкиль и добавил вполголоса: – Потому что дать отцу пинка я не решусь…
Глава 23
Бардазины ушли сразу после заката – он еще не успел отгореть, и верблюды отбрасывали на красный в лучах заходящего солнца песок причудливые тени.
Моя собственная тень летела чуть позади – я мог видеть ее краем глаза, и мне казалось почему-то, будто кто-то неотступно следует за мной и неотвратимо настигает. Странно, мне ведь даже сражаться с сородичами не приходилось, детские игры в догонялки не в счет. Откуда же эти мысли?
«Все слишком сильно запуталось», – подумал я, заложив круг над Проклятым оазисом и, по возможности, мягко приземлившись, а то починенная сбруя могла снова не выдержать.
– Ты позволила нарвать веток, – напомнил Фергии Энкиль, размяв ноги. Может, он и был хорошим всадником, но мой хребет – далеко не удобное седло.
– И я сдержу обещание, – кивнула она. – Иди и сорви, какие понравятся, а лучше аккуратно срежь. Только не ломай деревья, я предупреждала, помнишь? Хранитель сада присмотрит за тобой.
– Я с тобой, – сказал Аскаль, и они направились прочь по аллее.
Когда братья отошли достаточно далеко, Фергия шепнула:
– Лалира?
– Слушаю, – отозвался ветер в кронах.
– Не поможешь ли этим двоим выбрать то, о чем просят их сердца?
– Конечно, – ответила джанная. – Не то и впрямь поломают сучья, а это не дело. Я прослежу.
– Благодарю, – сказала Фергия. – А не ответишь ли ты мне на один ма-аленький вопрос? Не понравится он тебе – промолчи.
«Будто по молчанию нельзя сделать выводы», – подумал я.