– Да, шодан! Как я мог отказаться? Но после первого же глотка кишки мои будто джаннай узлом завязал, и… – Ургуш поник. – Я не мог оставаться с остальными. Я слышал, как они веселятся и кричат здравицы в честь молодого Ориша-шодана, а сам не отходил от ямы до самого рассвета… Когда же сумел и пошел обратно, то удивился: караван уже собирался отправиться в путь, только не в сторону Адмара! Я хотел закричать и побежать следом, но что-то меня остановило…

Фергия выразительно хмыкнула.

– Нет, не моя постыдная болезнь, шади, – уверил Ургуш. – Я увидел, что во главе становится Ориш-шодан, а не наш вожатый. А потом увидел на земле кровь.

– А тела? – тут же спросила она. – Тела ты обнаружил? По идее, их должны были сбросить в ту же отхожую яму, там поди отыщи… Но если ты заседал там всю ночь, то никак не мог этого проглядеть, верно?

– Да, шади. При мне никого туда не скидывали. Приходили наши, смеялись надо мной, и только.

– Так тебя даже не хватились? – уточнил я.

– Они кричали, звали меня, но я так напугался, что… – Ургуш побагровел. – Не смог подойти. Они искали меня, искали, но я… я спрятался.

– Мы уже поняли, что отхожее место стало твоим укрытием, – ухмыльнулась Фергия.

– Так, шади. Я подумал, они не станут там искать. Так и вышло, скоро караван ушел, а я с тех пор жду и жду путников, но больше никто не приходил. Но я знал, что рядом с водой можно долго прожить даже без еды, а рано или поздно кто-нибудь появится!

– Чего же ты так испугался? Почему спрятался от своих товарищей?

– Это были не мои товарищи, – уверенно сказал Ургуш. – То есть тела принадлежали им, но они двигались словно неживые. И в глазах было пусто. Они кричали: «Ургуш! Ургуш!..» Но ни один не обругал меня, как это всегда случалось, когда я задерживал остальных. И когда Ориш-шодан велел им уходить, они пошли, не оборачиваясь. Тогда я понял, что правильно сделал. Это, наверно, были уже не люди. Их ночью сожрал злой дух, оставил только оболочки…

– Ну и фантазия у тебя! – покачала головой Фергия. – Однако выходит, ты единственный свидетель случившегося. Пока история выглядит очень просто: Ориш угостил всех вином, в которое что-то было подмешано. После этого люди стали слушаться его, правильно?

– Выходит, так, шади…

– Жаль, образца этого вина не осталось, – с досадой сказала она. – Тогда можно было бы понять, задействована магия или нет!

– Вряд ли, – заметил я. – Скорее всего, это какоето зелье, подавляющее волю и разум, и у него ограниченный срок действия. За это время нужно было увести караван как можно дальше. Если бы Ориш не торопился, то нашел бы Ургуша, но, видимо, он опасался не справиться с караванщиками: стоило им очнуться раньше задуманного, что бы тогда он сказал? Почему они оказались совсем не там, где должны были? Да ему намяли бы бока, не посмотрев, чей он племянник!

– А это означает, что караван встречали и Оришу нужно было успеть в нужное место точно в срок, – задумчиво произнесла Фергия. – Кстати, а что они везли?

– Специи, шади, а еще перья белых цапель для украшений, шкуры пятнистых котов и синюю шерсть, – тут же ответил Ургуш.

Я присвистнул.

– Дорогой товар!

– А что особенного в синей шерсти? – удивилась Фергия. – Про цапель-то я знаю, а это…

– Потом расскажу, – отмахнулся я. – Просто имейте в виду, что она ценится дороже шелка. Хотя и одних специй с перьями хватит, они же стоят бешеных денег!

– Тогда, по идее, история получается банальная, – сказала она. – Молодой человек решил начать собственное дело, ради чего угнал караван дяди. Очевидно, кто-то ему помогал за существенную долю добычи, иначе откуда бы Оришу взять этот таинственный напиток? И как бы он сбыл всё это добро?

– Боюсь, кости Ориша уже занесло песком, – пробормотал я. – А следов каравана не найти… Куда он ушел, Ургуш?

– На полдень, шодан, – ответил тот. – Но я не знаю, что было дальше. Может, они повернули?

– Всё возможно… – Фергия погасила огонек и почесала в затылке. – Н-да. В городе всегда можно найти свидетелей, даже в самый глухой час и на самой безлюдной окраине. Непременно кто-нибудь мается бессонницей, пробирается на свидание или на грабеж… А здесь расспросить-то некого!

– Я слышал, ваша матушка даже пауков допрашивала, – напомнил я.

– У нее к этому талант, – развела она руками. – У меня вряд ли получится. Вернее, попытаться можно, но ловить этих мохнатых тварей будете вы, я повадок здешних восьмилапых не знаю.

– А птицы? Они ведь тут кормятся, могли что-то увидеть.

– Да, а могли и не увидеть. Как прикажете искать ту единственную, которая что-то заприметила? Перебирать всех, что тут вьются, – недели не хватит, про улетевших вовсе молчу…

Я сделал вывод: Фергия ленью своей способна превзойти мать. Впрочем, уверен, она сказала бы, что просто действует разумно.

Она снова посмотрела на Ургуша. В животе у того нещадно бурлило, и я опасался, что скоро он вновь покинет нас и вернется к своему убежищу.

– Послушай-ка, а гонец Оталя-шодана тут появлялся? Он отправился на поиски, когда караван не вернулся в срок, и, по идее, должен был добраться сюда несколько дней назад. А может, и раньше: он ехал налегке.

– Тут… тут проезжал кто-то, – сглотнул Ургуш. – Но я спрятался… Он не задержался надолго, только напоил своего махри, отдохнул и отправился прочь…

– Махри – это кто?

– Так называется порода беговых верблюдов, – пояснил я. – Они заметно меньше вашего старика, но намного быстрее. Лошадь еще быстрее, но она не сможет неделю идти по пустыне почти без остановок, без пищи и воды.

– Значит, махри – идеальное верховое животное для таких вот гонцов, правильно? Неутомим, неприхотлив, достаточно быстр…

– Именно.

– Буду знать… Ургуш, так в какую сторону отправился этот человек?

– На закат, шади, – отозвался тот и вдруг скривился. – Дозволь отойти, чтобы не осквернить твой взор?..

– Да уж, будь любезен, – буркнула она, и Ургуш скрылся в кустах.

Глава 12

– Вам что-то не нравится, не так ли? – спросил я, понизив голос.

– Да. Мне непонятно, куда запропастился гонец Оталя. Зачем ему ехать на закат? Не найдя следов, он должен был вернуться к хозяину, правильно?

– Конечно. Правда, если он обнаружил какие-то приметы и смог понять, в какую сторону ушел караван, то мог двинуться следом за ним.

– Вы сами-то в это верите? – вздохнула она. – Не мог он узнать, куда понесло Ориша, если только…

– Что?

– Если только Ургуш не указал ему нужное направление. Или если гонец тоже участвовал в деле, а потому заранее знал, куда нужно двигаться. Но во второе мне верится слабо.

– И мне, – кивнул я. – Да и в первое тоже. Для начала, даже если бы он ухитрился нагнать караван где-то в Полуденной пустыне… при условии, что тот не свернул, конечно, что бы он стал делать? У Оталя служат опытные люди, и этот гонец не мог не понимать, что в одиночку не сладит с караванщиками, они ведь тоже не первый год в пути, им приходилось отбиваться от грабителей! А если их перебили, и караван захвачен, то у него тем более не было шансов. Не самоубийца же он!

– Вот-вот… Скорее, он поспешил бы назад, чтобы поскорее доложить Оталю, верно?

– Более того, Фергия, он наверняка выпустил бы птицу с запиской! – торжествующе произнес я. – Она всяко быстрее всадника, и Оталь получил бы известие до возвращения гонца!

– Но птица не прилетела?

– Уверен, Оталь упомянул бы об этом, когда просил меня поискать следы. Он крайне внимателен к мелочам и настолько важную деталь упустить никак не мог. Что вы улыбаетесь?

– Да так…

Фергия покосилась на Ургуша: тот как раз вернулся к нам, постанывая и держась за живот. Вид у него был крайне жалкий, по смуглому лицу градом катился пот, и я подумал: если Ургуш не просто переел фруктов, а подхватил заразу, что вполне вероятно после нескольких нырков в отхожую яму, то жить ему осталось недолго. С другой стороны, он протянул больше трех недель, так что, может, всё обойдется. Такие хлипкие на первый взгляд люди частенько оказываются удивительно живучими.