— Какие девчонки? Лаура с Элизой?
— Они самые.
— Зови сюда свою супругу, — распорядился я. — Не нравится мне все это…
— Она не пойдет, — помотал головой Хоггарт. — Ты ж не одет!
— Я халат надену, подойдет? — осведомился я, вспомнив о шалостях миссис Хоггарт и подивившись, как после этого можно оставаться такой стеснительной. Или ее раскованность относилась исключительно к мужу?
— Сейчас спрошу, — ответил он и испарился.
Вернулся он уже с женой.
— Добрый вечер, мистер Кин, — вежливо сказала она.
— Добрый вечер. Скажите, пожалуйста, что там произошло между девочками?
— Боюсь, начала ссоры я не застала, — произнесла она задумчиво. — Я заглянула к вашей матушке, потом к сестре, отметила, что Элиза крутилась под дверью вашего кабинета, но та оказалась заперта…
— Этого еще не хватало! — вырвалось у меня. Хорошо, что в двери кабинета по-настоящему надежный замок.
— Она ничего не делала, только подергала за ручку, убедилась, что заперто, и ушла, — заверила миссис Хоггарт. — Тогда я отправилась в комнату к Лауре, а через некоторое время туда же пришла Элиза. Она была в странном возбуждении, раскраснелась даже… Подсела к Лауре и начала ей что-то шептать. Простите, мистер Кин, я не могла подслушать, если бы я оказалась слишком близко, они почувствовали бы неладное!
— Разумеется, разумеется, — кивнул я. — И что же дальше?
— А дальше Лаура вдруг отпрянула и сказала, что ей неинтересно, она не Элиза, чтобы совать нос в чужие секреты. И не надо ей ничего рассказывать, наверняка Элиза все выдумала, — призрачная женщина вздохнула. — А та выхватила из кармана какие-то бумаги и стала размахивать перед носом у Лауры, мол, вот доказательства, сама посмотри! Тут-то Лаура на нее и набросилась, просто как кошка дикая!
— Однако…
— Я прямо остолбенела! — продолжала миссис Хоггарт. — Лаура ей в волосы вцепилась, та тоже в долгу не осталась, долго они друг друга мутузили, пока я не догадалась прямо сквозь них пройти и того… охладить немножко. Смотрю — а Лаура те бумаги у Элизы отобрала-таки! Сунула за корсаж — и бегом из комнаты. Я посмотрела — она только задержалась на минутку, волосы пригладила и сразу к отцу побежала. Села рядышком, чинно так, спросила о чем-то… Но про бумаги ни слова. Кажется, она их теперь при себе носит и явно боится, что Элиза ночью выкрадет, они ведь в одной комнате живут. Я велела Линн следить за ними.
— Ну и страсти, — покачал я головой. — Ладно, утром разберемся, а пока присмотрите за ними как следует. За остальными пока не нужно… И вот что: завтра намечается веселье, имейте в виду!
— Отлично, парень! — потер руки Хоггарт. — Уж этого мы не пропустим! А хочешь, мы знакомых позовем? А то втроем за такой толпой следить сложно…
— Н-нет, спасибо, не стоит, — отказался я и начал демонстративно развязывать пояс халата. Женщина тут же испарилась, Хоггарт последовал за ней, а я наконец-то лег спать.
Снилось мне лето, жаркое солнце, и во сне я был абсолютно уверен, что всё сложится наилучшим образом!
ОТИЛА [34]
Отила — каждому хозяину
дорог покой его дома,
каким бы ни был достаток.
(Древнеанглийская руническая поэма)
Утро, как водится, не предвещало беды. Матушка, конечно, высказала мне все, что думает касаемо моих отлучек, но до странного быстро утихла, когда я поинтересовался, почему должен спрашивать позволения отлучиться из собственного дома.
К счастью, она переключилась на слуг (я не выдержал и привычно одолжил у кузена лакея и пару горничных) — ей не нравилось праздничное убранство дома. Теперь бедняги сбивались с ног: Ларример пытался вспомнить, куда именно составили коробки с украшениями, а они разбирали эти завалы в кладовых и носили добычу матушке. Разумеется, дети с большим энтузиазмом принимали участие в этой забаве, откапывая в залежах хлама (давно надо выбросить если не всё, то большую часть) диковины вроде лошадки-качалки, невесть чьей одноглазой куклы, книг без переплета и половины страниц или невообразимо пыльного и траченного молью платья доисторической эпохи. Меня это устраивало как нельзя больше: так они хотя бы не покушались на оранжерею! Правда, отмывать этих искателей сокровищ приходилось в трех водах, но это были уже не мои проблемы.
Я тем временем наблюдал за племянницами: это оказалось на удивление интересным занятием. Элиза выглядела довольной и о чем-то глубоко задумавшейся, а Лаура — хмурой, вдобавок вздрагивала, когда к ней обращались. Вдобавок она явно не выспалась и к тому же плакала, тут и гадать нечего: такие тени под глазами у девочек ее возраста без веской на то причины не появляются.
День шел своим чередом, и когда мы уже собирались приступить к ужину (я решительно не понимал, куда запропастился лорд, он же обещал приехать!), в дверь позвонили.
— Лорд Блумберри с сыновьями! — провозгласил Сэм и от избытка рвения встал во фрунт и выкатил глаза. — Изволите принять?
— Разумеется! — воскликнул я, вставая. — Ларример, прикажите Мэри подать еще приборы.
— Виктор! — воскликнул лорд, вступая в столовую. Он был одет… несколько неформально. Во всяком случае, я бы не позволил себе явиться к обеду в твидовом пиджаке. — Рад видеть вас!
Оказавшись в крепких объятиях лорда, я на мгновение задохнулся и только потом подумал о том, что он вроде бы никогда не называл меня по имени, мы не настолько близкие друзья. Конечно, кое-кто говорил, что после совместных испытаний можно оставить политес, но именно с лордом мы это на практике так и не осуществили.
— Меня зовут Максимилиан, если вы не знали, а лучше просто Макс, смотрите не сбейтесь! — прошипел он мне на ухо и тут же продолжил в полный голос: — Кажется, мы помешали? В таком случае, нам лучше откланяться.
— Что вы, что вы! — заторопился я. — Вы же не могли знать…
— Да, мы поехали по делам, вымотались донельзя и решили, что вы нас не выгоните, если мы заглянем на огонек, — усмехнулся лорд. — Дамы и господа, прошу простить за вторжение, но я не мог знать, что у Виктора гости, я ведь живу в поместье, а в город наведываюсь лишь время от времени, поэтому…
— Макс, прекратите, — оборвал я, даже не запнувшись на имени. — Ларример, вы уснули? Матушка, позвольте представить…
— Лорд Максимилиан Блумберри, — раскланялся тот. — Мои сыновья — Мэтью и Айвор. Надеюсь, мы вас не стесним?
— Ни в коем случае, — заворковала матушка, на которую титул лорда оказал потрясающее воздействие. — Виктор?
Я неторопливо начал представлять всех присутствующих и почти управился к тому моменту, как Сэм начал оделять новых гостей сегодняшними яствами.
— Ну а это…
— А, Вит, привет, — благодушно сказал Блумберри, кивнув моему сыну. — Виктор, вы совсем зарапортовались, мы же знакомы!
— И правда, — хлопнул я себя по лбу и сел на свое место. Матушка явно проглотила какое-то замечание.
Хм, а Вит и впрямь звучит лучше, чем Толли! Лорду не откажешь в чутье на имена, хотя, если говорить о лошадях… с ними его это чутье немного подводило. Или у конезаводчиков свои правила именования? Право, не разбираюсь.
Лорд Блумберри был бесподобен в роли титулованного иппофила. Он мгновенно нашел общий язык с Далласом (хотел бы я знать, кто вообще может не найти общего языка с Далласом), осыпал грубоватыми комплиментами матушку и Луизу, похвалил обед, да так, что вогнал Мэри в краску, сказал, что племянники у меня удались и пригласил молодых людей на конную прогулку (матушка тут же воспротивилась — она лошадей боялась не меньше тетушки Мейбл), девочек заверил в том, что они прелестны… Словом, вел себя совершенно не так, как обычно, даже ни одной лошадиной истории с экскурсом в родословную очередного скакуна не рассказал.
Мы с Витольдом обменивались недоуменными взглядами, но перемолвиться хоть словом не могли, поскольку сидели слишком далеко друг от друга. Впрочем, я понимал, что лорд принял близко к сердцу миссию по спасению меня от матушки, а теперь делал все от него зависящее.