– А потом велел отдать ее ему, – добавил рыжеусый стражник. – Эвди сказали, что это может решить только Ольри-шодан, и вельможа приказал его позвать. А когда тот явился и стал отговаривать… словом, сказал, что сообщит другому важному человеку, и тогда Ольри-шодану не поздоровится.

– И ее отдали? – удивленно спросил Даллаль. – Надеюсь, хотя бы чары не сняли?

– Нет, – сказал старший стражник. – То есть не сразу, так говорят. Шодан оставил ее при себе и какое-то время наслаждался ею…

– Как он ухитрился, если она дикая? – не выдержал я.

– Так говорят, шодан, – повторил он. – Он держал ее при себе, а она не буйствовала и не пыталась никого покалечить, даже когда чары сняли.

– Так может, она не сбежала, а он ее отпустил? – предположил я.

Глаза Фергии, сидевшей напротив, горели. Кажется, она думала о том же, о чем и я…

– Нет. Он не мог, – неохотно произнес старший стражник. – Он тяжело заболел. Девушку удалили от него, и вот тогда-то она и перелезла через стену…

– Не так было, – подал голос самый младший, опустил голову и добавил: – Я слышал на кухне. Там всегда знают больше прочих. Тому, второму важному шодану, не нравилась эта девушка. Когда первый заболел, и ее перевели в дальние покои… словом… Он приказал ее удавить.

Воцарилась долгая пауза.

– Ничего себе история, – проговорила наконец Фергия. – Видимо, жертва не сдалась так просто?

– Да. Все уже привыкли, что она присмирела, да и не должна она была заподозрить неладного – зачем быть рядом с заразным больным, верно? И чтобы она и дальше пребывала в неведении, с ней послали всего двух эвди – прислужить, помочь расположиться на новом месте… Наутро обоих хватились, а нашли в ее покоях. Она сломала им шеи, – просто сказал старший стражник, – и исчезла.

– Сожалею о погибших, конечно, – с заметным сомнением в голосе произнесла Фергия, – но почему второй шодан не приказал убить девушку колдовством? Или подали бы ей какой-нибудь напиток, и она бы тихо-мирно, без жертв и разрушений отправилась к праматери…

– Откуда нам знать, шади? – мрачно спросил старший стражник. – Так принято, вот и все. А чародеи слушают не только этого шодана, но и заболевшего. Прикажи тот – они сказали бы правду.

– Можно подумать, правда бы не всплыла и так!

– Сказали бы – сбежала, вот и все… Хотя нет, тогда молодой шодан стал бы ее искать, – задумчиво произнес Даллаль. – Значит, тоже заболела и умерла.

– Погодите, – подняла руки Фергия, – я запуталась в этих ваших дворцовых тайнах. Чародеи, значит, отчитываются тем важным шоданам, а простые эвди – нет? Я имею в виду тех, кому поручили удавить девушку.

– Так ведь и их потом… – Даллаль выразительно провел ребром ладони по горлу. – Уж такой прислуги во дворце хватает!

– А чтобы узнать что-то, нужно либо долго и упорно собирать слухи, – пробормотала Фергия, – либо изначально знать, у кого и о чем спрашивать. Все верно, концы в воду… в данном случае – в песок, конечно. Но зачем вы ее ищете, любезные? Сбежала – и пускай себе бежит, и чем дальше, тем лучше!

Стражники переглянулись с мрачным видом, а старший протяжно вздохнул.

– Не понимаю, что вы изображаете этими гримасами, – сказала Фергия, а я пояснил:

– Если рабыню взял кто-то знатный, то…

– Поняла! – перебила она. – Неведомый наследник, объявившийся через много лет, и связанные с этим неприятности… И как это я не подумала о подобном варианте! Так было дело, любезные?

Старший снова кивнул, а я внимательно посмотрел на Фергию. Кажется, у нее снова зрел какой-то план, а это было чревато последствиями.

– Что-то не сходится, – вдруг сказала она. – Скажите-ка, этому второму знатному шодану, приказавшему убить девушку, уже сообщили, что она на самом деле исчезла? И о том, что эвди погибли? Ну ладно, их он наперечет вряд ли знает, если это не его личные слуги, но пленницу-то видел!

Стражники отвели глаза.

– Зачем докладывать о подобном такому важному человеку? – пробормотал старший. – Узнает – всем не сносить головы… Главное – выполнить приказ, так сказал Ольри-шодан. Велено было удавить рабыню, вот и… Найдем – исполним.

– Как же быть с моим делом? – негромко спросила Фергия. – Эту девчонку мать по всей пустыне ищет. Вы хоть представляете, на что способны бардазины?

– Дед говорил, – сглотнул младший стражник. – То есть показывал. У него руки по локоть не было – это бардазин налетел и саблей… Ему еще повезло, что лошадь на дыбы встала. Других они напополам до самого седла разваливали…

– Все это я понимаю, шади, – остановил его старший, – но что нам делать? Пускай даже эта дикарка сбежала к своей родне… Если она успела понести от шодана, то…

– Бардазины считают родню по матери, ты не знал? – не выдержал я. – И этот клан – из далеких краев, уйдут – не найдешь.

– Вдобавок я колдунья, – добавила Фергия. – Если там что и есть… долго ли избавиться? Времени прошло всего ничего, она и не заметит!

Даллаль покачал головой:

– Это дурное дело – травить плод, шади.

– Будто никто этим не занимается! – воскликнул я. – Сходи на базар, спроси ведуний и кудесников – все знают или слово, или зелье, чтобы избавиться от нежданного подарка…

– Вот уж верно сказано, и это точно не хуже, чем убивать взрослых наследников, – добавила Фергия. – Те-то уже соображают, а тут… не головастик даже. Или ты никогда не видел, как это выглядит, Даллаль-шодан?

– Н-нет… – выдавил он.

– Захочешь – расскажу и покажу, – сказала Фергия и повернулась к стражникам. – Давайте подытожим. Нам нужно найти девушку. И я верну ее матери, любезные, потому что мне за это уплатили. Я отдам вам часть денег, купите на него чей-нибудь труп… а если найдете дармовой, сбережете золото.

При слове «золото» глаза стражников вспыхнули. Да уж, у дворцовых-то меньше способов подзаработать, нежели у городских. Последние, точно знаю, собирают дань с торговцев, с нищих… а во дворце чем разживешься? Разве что тайком впускать и выпускать кого-нибудь, но ведь если поймают – головы лишат. И для такого дела есть проверенные люди, и их наверняка очень мало. Остальным, увы, приходится довольствоваться жалованьем.

– Я зачарую тело, – продолжала Фергия. – Вряд ли этот ваш Ольри-шодан умеет колдовать, не так ли? Чародеев по такому пустячному делу он дергать не станет, к тому же они могут сообщить важному шодану, что девица где-то бегала, тогда как ей полагалось давно кормить стервятников. Ну, а амулеты способны распознать далеко не всякие чары… Понимаете ход моей мысли?

– Вроде бы да… – протянул старший стражник.

– Прекрасно! Значит, вы предъявите Ольри-шодану мертвую девушку, вот и все, и разойдемся миром. Устраивает вас такой расклад?

Эта троица сдвинулась поближе и зашепталась.

– Мы согласны, – сказал наконец старший стражник. – Но если нас уличат в подлоге…

– Свали все на меня, – посоветовала Фергия. – Конечно, тебя это вряд ли спасет, а мне доставит сколько-то неприятных минут… Но я это переживу, так что на мой счет не беспокойся, подумай лучше о себе и постарайся не выдать наш обман ни словом, ни жестом! А теперь, любезные шоданы, поскорее доедайте и допивайте, и пойдем посмотрим на ту самодельную веревку и вообще на место, откуда наша пропажа сделала ноги! Вейриш, вы с нами?

– Куда же я от вас денусь, – тяжело вздохнул я. – Вас только оставь на минуту…

– Постарайтесь видеть во всем что-нибудь хорошее, Вейриш, – сказала она.

– Например? Что хорошего в этой вот истории?

– Нам не придется пробираться во дворец тайком, разумеется! – ответила Фергия, и на этот раз Даллаль подавился ойфом.

– Не шути так, шади, – искренне попросил он. – И уж тем более не пытайся проделать подобное.

– Не то, что случится? – улыбнулась она.

– Придется казнить тебя на главной площади. Мне не хотелось бы видеть, как тебя обезглавят, а еще менее того – как станут пытать на потеху толпе. И не напоминай о том, что ты колдунья: во дворце достаточно сильных чародеев, чтобы взять тебя если не умением, то числом.