– День на дворе, – ответила я, вздрогнув, когда он назвал меня этим именем.
– И что с того? Ты ночь не спала. – Он с подвыванием зевнул. – И я тоже. И не одну. Поэтому я сейчас завалюсь и буду дрыхнуть, а ты как хочешь.
– А сторожить кто будет?
– Чутконосые, кто ж еще? Должны уже были нас нагнать. А люди, ведьма там с ними или нет, не скоро сюда заберутся. Надеюсь, к ночи-то уж среброликие придут…
– Ну ладно, – сдалась я. – Только, Кайхо, я маску надену.
– Тебе-то за… – Он осекся, кашлянул, а когда я вынула серебряную вещицу, удивленно выпалил: – Откуда она у тебя?
– Долго рассказывать, – ответила я, но все-таки объяснила как могла коротко. – Мне кажется, когда на мне эта штука, ведьма меня в упор не видит. Ну, может, это я уж маху дала, но…
– Даже если чутье у нее хоть немного сбивается, уже хорошо, – кивнул Кайхо. – Надевай. Ух ты!
– Она еще вот так может, – похвасталась я, принимая облик Райгора.
– Надо же… – пробормотал Кайхо и отвернулся к огню. – Ты это… превратись обратно. А то я так вот спросонья увижу рядом мужика, и того, прирежу на всякий случай. Нехорошо выйдет.
Я вернулась к привычному своему облику, помолчала немного, потом спросила:
– Кайхо, а все-таки… почему ты решил прийти ко мне на выручку?
– Так перевал же, – удивленно сказал он. – Как же без перевала? Это не дело, когда он открывается, когда и куда ему вздумается, а не когда и куда людям надо!
– А старшим, значит, это без разницы, один ты такой… о всеобщем благе думаешь? Ну, и еще горсточка таких же…
– Старшие тоже думают, – ответил он. – Только на них ответственности в разы больше. А я самый младший сын, с меня спроса, считай, никакого. Отвечу, если что, своей головой, а не всеми чадами и домочадцами… Однако же во всех легендах именно младшим сыновьям достается половина княжества и княжна в придачу, да, нет?
– Ты это серьезно? – Я невольно отодвинулась.
– Конечно. Ты что, не знаешь, что ли? Мой старший брат должен был на тебе жениться. Дейро Завиор, его-то помнишь?
– Помню… – пробормотала я. – Погоди, что значит должен был жениться? Я себе жениха еще не выбрала, а отец обещал, что неволить меня не станет!
– Ну так ты Дейро и выбрала бы, скорее всего, – преспокойно ответил Кайхо. – Тогда-то он был недопеском вроде меня, но и то… А теперь знаешь, в какого красавца вымахал?
– Можно подумать, это что-то значит.
– Все девчонки так говорят, а как Дейро увидят, так и… – Он развел руками. – Но он не просто смазливый, он и умом в отца удался, и боец отличный.
– Ну и чего ради ты мне его расхваливаешь? – рассердилась я. – Что-то я его у этого костра не вижу! И из-под носа у ведьмы не он меня вытащил!
– Так и я о чем, – вздохнул Кайхо. – Дейро, повторяю, умом в отца пошел. Пораскинул им, умом то есть, да и решил: ты то ли жива, то ли нет, вернешься ли, неведомо, а если вернешься, то когда? И не забудешь ли его к тому времени?
– Забыла, – буркнула я. – Если б ты не сказал, и не вспомнила бы, что был такой парень.
– Ну вот! Словом, женился Дейро три года назад. Вообще-то он хотел за перевал за невестой махнуть, но куда там… Закрыт перевал, сама знаешь. Даже если куда и попадешь, обратно можешь не вернуться. Вот он и подумал, что от добра добра не ищут, да из Крантака девушку привез. Ничего себе, хорошая.
– И… что?
– Я подумал, что раз так, то я сам могу на тебе жениться, – нагло ответил Кайхо, полюбовался выражением моего лица и добавил: – А что такого-то?
– Ничего. Надо было за Райгора выходить, может, не сразу бы уморил. А вы тут, чего доброго, передеретесь, решая, за кого из вас мне замуж идти.
Воцарилась нехорошая тишина.
– Да пошутил я, Ленни, – сказал Кайхо после паузы. – Такие вот у меня шутки дурацкие. Я же понимаю, что это глупо, но помечтать-то можно, да, нет?
Я промолчала. Что же это такое? Только начинает казаться, что все как-то успокоилось – и на, получи очередную… шуточку!
– Я тебя даже не помню, – сказала я зачем-то. – Ни имени, ни лица. Дейро вот вспомнила, когда ты сказал, и Ларро не забыла, и Кейту с Маарой, а тебя – нет.
– Ты и не можешь помнить, – ответил он. – Ты меня никогда не видела, а если и встречала, то только в детстве.
– Как же так вышло? Сколько помню, то мы у кого-то гостили, то к нам наезжали…
– Просто. Меня к вам не брали.
– Наказывали за твои выходки?
– Нет. По моей просьбе, – серьезно ответил он. – А когда вы к нам приезжали, я прятался. Родители понимали и… Не принуждали выходить к гостям, одним словом.
– Кайхо… а почему так? – насторожилась я, хотя уже поняла, в чем дело. И зачем ему эта маска.
– Ты ведь уже догадалась?
– Вроде… ты лучше сам скажи.
– Ага, скажи, покажи и дай руками потрогать… – Он со вздохом взялся за завязки своей маски. – Не хотел я… а, ладно, все равно рано или поздно увидела бы. Ты настырная до ужаса. Любуйся.
Я промолчала, потому что… Потому что лицом Кайхо очень походил на старшего брата. Это с одной стороны. С правой. Левую располосовали два прихотливо расположенных старых шрама, белых-белых на загорелой коже: один начинался в углу рта и через всю щеку тянулся к виску, второй пересекал глазницу и тоже терялся в густых волосах. Из-за этих шрамов казалось, будто Кайхо ухмыляется, растянув рот и лихо прищурившись.
В какой-то книге о древних временах я видела изображение театральных масок – одна плакала, другая смеялась. Вот если взять по половинке от каждой и сложить вместе, как раз и получилось бы лицо Кайхо. Ну разве что он не плакал.
– Кто тебя так? – выговорила я.
– Сам, дурак, виноват, – вздохнул он, вертя в пальцах бесполезную маску. – Было мне года три или чуть больше, лез во все щели, няньки с ног сбивались, я от них вечно удирал. Ну и забрел однажды к обрыву и навернулся с него, само собой. Только я ж везучий, я за какой-то куст на склоне зацепился и повис. Вишу, понимаешь, и ору во всю глотку, но не дергаюсь. Хватило соображения понять, что если начну брыкаться, или куст, или рубашка не выдержат, тут-то я и полечу в речку, на камушки, и косточки мои по всему течению Бесноватой собирать будут…
Я вспомнила ту речушку, неглубокую, но до того бурную, что она чуть лошадей с ног не валила, и передернулась.
– А меня вообще в другой стороне искали, – продолжил Кайхо, глядя чуть в сторону. – И воплей моих не слышали, речка же шумит о-го-го как! На мое счастье, быстрокрылый меня заметил и сообразил, что дело неладно, потому как человеческие детеныши – не птицы и на ветках над пропастью им делать совершенно нечего.
– И что случилось?
– Что-что, – буркнул он. – Быстрокрылый вниз кинулся, чтоб меня подхватить. Еще бы чуть-чуть… тут-то я и сорвался. Куст не выдержал. Ну а какие когти у белоголового орла, сама знаешь.
– То есть… он промахнулся?
– Ага. Одной лапой промазал, только когтями чиркнул. А другой сумел все же меня схватить… На плече у меня тоже шрамы о-го-го, не заметила?
– Да я как-то нарочно не присматривалась… в отличие от тебя!
– Подумаешь… – Кайхо вздохнул и провел пальцем по шраму. – Ладно, панику и крики опустим. Мне здорово повезло, что глаз цел остался, ну а рот до уха – это мелочи. Собственно, отсюда и прозвище мое. Сама посуди, как меня еще назвать?
– Ясно… – Я могла бы сказать, что по сравнению с Ривоном он выглядит просто замечательно, но вовремя прикусила язык. – А прятался ты потому, что… ну…
– Да потому, что сам себя в зеркале пугался, – непосредственно ответил Кайхо. – Сейчас-то уже ничего, хоть меня и перекосило, а когда шрамы свежие были… Ну как я мог перед первой красавицей в наших краях с такой рожей показаться?
– Так я-то бы, может, не испугалась, – честно сказала я. – Подумаешь, шрамы! Наши бойцы ими гордились, а ты…
– А мне-то чем гордиться? – не понял он. – Тем, что в голове пусто, а в заднице шило? Тоже мне, подвиг… Зато я с тех пор сделался страшным занудой. Все по десять раз проверю и перепроверю. Чтобы, значит, куст в самый неподходящий момент не оборвался.